Синай. Дахаб. Солнце, песок, секс, наркотики

23.06.2010

И никакого рок-н-ролла. Эта история произошла в конце двадцатого века, в 1999 году. И совершенно случайно завалявшиеся в ящике стола непроявленные слайды выкатились недавно из-за пачки старых открыток и документов.

Моя подруга давно собиралась в Синай. Наконец у неё получилось выкроить пять дней. Закончив работу в Технионе, я доехал до Иерусалима. Вечерний город готовился разойтись по домам. Нерасторопные жители спешили купить продукты в закрывающихся лавках. Молодёжь где-то отсыпалась перед тяжёлой ночью. На Кикар Цион шёл митинг под лозунгом: “Всё хорошо кроме Биби”. Пограничники и полиция с ленивыми лицами прогуливались перебирая застёжки и пружинки на автоматах.
Встреча с подругой перенаслась к заведению Паргод. Фигура, сгибающаяся под тяжелым рюкзаком, появилась в конце улицы. Совершенно не пойму зачем, но было необходимо получить от Дреера подробные консультации о Синае. До сих пор подозреваю, что вместе с консультациями были получены и более полезные вещи. Хотя зачем везти в Синай джоинты? Впрочем об этом надо спросить Дреера, протащившего через египетскую таможню пакет, завалявшийся в жилетке.

На Синай было решено ехать автостопом.
Семь часов вечера. Уже вторая машина, которая подвозит нас. Курчавые волосы и в зеркало мне видны совершенно сумасшедшие глаза водителя. Я уже начинаю волноваться, ибо как сказала мне сестра Неты: если тебя прибьют, а мою сестру всё равно изнасилуют, так чем мне легче? Водитель разговорился и с удивлением выяснил, что мы говорим между собой на русском. Он почему-то предположил, что это французский. Мама мыла ррРраму.

Цомет маале адумим впереди – начало трассы на север и на юг, и две деревни. Все машины сворачивают направо и налево. Ветер с пустыни обдувает остановку и надо отметить, холодноватый ветер.
Проходит час. Нам обоим холодно, греться обнявшись нельзя – никто не остановит, одеть куртку мешает упрямство.
– Одень, я буду приходить греться.
– Нет, ты одевай, а мне не холодно.
Восемь часов вечера.
Ещё немного и мы поссоримся и подерёмся.
Девять часов вечера.
Одним поднятием руки Нета остановила рефрежиратор. Не дай себе засохнуть.

– Я довезу вас до дороги в Эйн Геди. А дальше не могу. Еду в Эйлат, но не могу. А вот если в субботу обратно поедете, то подвезу.
Мою руку сжимает Нетина рука:
– Спи.
Мимо нас проплывают освещенные фарами обочины дороги, а впреди въётся змейка жёлтой разметки и отражатели в асфальте мигают у горизонта. Если же присмотреться в сторону, то можно почувстовать неизменное
спокойствие пустыни, темноту, тишину и ветер.

Четвёртая машина

На обочине широкой трассы с поднятой рукой стоим мы. Машины проезжают мимо раз в 15ть минут. Летит мерседес – шикарный, чёрный и видимо удобный. Проехав мимо он тормозит метрах в ста от нас и пятится назад. Мы располагаемся на заднем сидении. Сумки сползают под ноги. Нета устраивается на моём плече и тихонько посапывает сквозь сон. Я пытаюсь проследить за дорогой. Сделать это довольно трудно: мы летим словно на ралли – 120 км/ч. Дорога извивается, сужается но наш водитель спешит. Одной рукой на руле, во второй сигарета или телефон, он умудряется вписываться в повороты и изгибы дороги с точностью до миллиметра.
Машина идёт ровно и я знаю, что каждая минута это вырваные километры у дороги.
В два часа ночи мы благодарим нашего шофёра-араба и остаёмся ждать попутных машин у гостиничного комплекса Эйн-Геди.
Там гулят какие-то ненормальные дети, мешают нам тремповать.

С того конца дороги, который уводит нас к Эйлату выезжает потрёпанная машина. Водитель и пассажир. Они делают круг и подъезжают к нам. Два бедуина. Один с чем-то вроде банджо.

Как только мы выезжаем на трассу, я чувствую Нетины губы возле уха и шёпот: смотри, смотри, что у них!
Водитель с пассажиром аккуратно раскуривают гигантский косяк. Салон наполняется дымом. Плотные колечки поднимаются к потолку и вылетают в окно так, что за машиной тянется шлейф дыма.
– Хотите?
– Ялла, давай.
Одна затяжка не повредит. Затягиваюсь несколько раз, передаю Нете.
– Ты чего?
– Много не могу.

Нета затягивается от души и передёт водителю.
– А куда вы вообще едете? (Первое правило тремписта – никогда не говори куда едешь, но узнай куда едет водитель).
– А мы катемся. Скучно. А так вечером выезжаешь, куришь, людей встречаешь, вот вас встретили. Мы отвезём вас к развязке, а там уже можно поймать машину.

***
И вот позади нас заправка с милой сворой собак, добрым сторожем, а также автоматом Coca-Cola, а впереди – разбитый шлагбаум, посреди пустыни, и мёртвая тёмная дорога, вылезающая из-под него и уходящая в темень.
Мы сидели на дороге и перебирали камни.

все имена вымышленные, все события не происходили, все лица на фотографиях не имеют отношения к тексту